ИВАНОВ ДЕНЬ

Но оставим на время "Страну чудес", Агату и Огонька и посмотрим, что же случилось с Глашей на празднике Нептуна.

Весь день Глашу не покидало ощущение, что она спит и видит чудесный сон. Никогда еще не было у нее такого красивого, мягкого, переливающегося платья как это, цвета морской волны. И никогда больше, наверное, она не будет чувствовать себя русалкой, настоящей мавкой, прекрасной, загадочной и неземной. Глаша не играла свою роль, ей не надо было вспоминать слова, движения танца, мотив песни. Тело само изгибалось и струилось под звуки музыки, голос рвался из груди, и слова произносились сами…

Глашу, пребывающую в сладком очаровании, нисколько не удивило неожиданное изменение в сценарии. Она спокойно стояла в отплывающем катере, махала рукой тем, кто остается на берегу. Берег отдалялся, вот уже стали совсем маленькими фигурки детей и взрослых. На плечо задумавшейся Глаши легла рука Ядвиги Станиславовны.

– Тебе понравилось? – ласково поинтересовалась Морская царица.

– Очень… Это был самый чудесный день в моей жизни, – восторженно–пылко ответила Глаша.

– Дорогая девочка, у меня для тебя есть большой сюрприз. Скоро вся твоя жизнь станет чудесной, и сегодняшний день уже не будет казаться тебе чем-то необыкновенным.

Голос Ядвиги Станиславовны звучал так торжественно, что Глаша заинтересовалась и отвлеклась от своих мыслей и переживаний. Она удивленно посмотрела на руководительницу кружка моделирования.

– Не удивляйся, я тебе сейчас все объясню. Дело в том, что не случайно в нашей "Стране чудес" появился модельный кружок, и не случайно тебя пригласили на эту смену в лагерь, – голос Ядвиги звучал таинственно.

– Не случайно? А разве я здесь не потому, что у нас семья многодетная? – удивилась Глаша.

– Нет, это просто прикрытие, – столь же таинственно ответила Ядвига.

– Прикрытие? Какое прикрытие? – немного встревожилась Глаша.

– Слушай. У концерна, который является владельцем "Страны чудес", есть много всяких направлений деятельности. В том числе он владеет крупнейшим и самым престижным модельным агентством России. И я – один из руководителей этого агентства. В этом году мы хотим участвовать и победить в первом международном конкурсе красоты "Юность Мира", который состоится через два месяца в Париже. За корону королевы красоты будут бороться девочки в возрасте от 12 до 14 лет со всего мира. Ты внимательно слушаешь?

– Внимательно… Только причем тут "Страна чудес"? – недоумевала Глаша.

– При том, что на первую летнюю смену мы пригласили заранее отобранных нашими агентами девочек, которые, с нашей точки зрения, могли бы стать участницами конкурса красоты "Юность мира" от России. И из них нам нужно было выбрать только одну, единственную, лучшую. Теперь поняла? – спросила Ядвига.

– Нет, – честно ответила Глаша.

– Да это же ты, глупенькая!

– Я? Что значит, я? – Глаша совсем запуталась в Ядвигиных намеках.

– Да то, что тебя увидели еще весной наши агенты, они ходили по многим школам и увидели тебя. Ты им понравилась, мы сделали так, что ты получила путевку в "Страну чудес", как и другие девочки из нашего модельного кружка. Вот, например, Наташа Смирнова, Алия Керимова, Катя Никонова. Ты же всех их знаешь, правда?

Ошарашенная Глаша согласно кивала головой. Конечно, она знала всех этих девчонок, смуглую черноглазую красавицу Алию, веселую медноволосую Наташу, немного манерную худющую Катю. Значит, их сюда привезли, чтобы готовить на конкурс. И ее, ее, Глашу, тоже???

– А в лагере мы из всех выбрали тебя. Сегодня, на дне Нептуна, было последнее для тебя испытание – твоего артистизма. И ты справилась прекрасно! Теперь мы можем объявить тебе, что ты поедешь в Париж! – торжественность в голосе Ядвиги Станиславовны достигла своего пика.

– Я? А почему…

– Почему раньше никто ничего не знал? – поспешила закончить за Глашу Ядвига. – Конкурс для юных красавиц проводится впервые, и главное условие, которое ставит жюри для всех, кто принимает участие в его организации – нельзя травмировать девочек. Морально, имеется в виду. Поэтому предварительный отбор проводится негласно. Ни Алия, ни Наташа, ни Катя ничего не узнают. И ты бы не узнала, если бы не победила. Поэтому проигравшие не переживают, не плачут, не завидуют тому, кто победил.

– Но я… Я не знаю… Я же не умею… Я никогда… – совсем растерялась Глаша.

– У тебя прекрасная внешность и множество других талантов, необходимых для победы. Я уверена, что ты и в самом конкурсе победишь. Только для этого нужно немного поработать. Чем мы и займемся в оставшееся до конкурса время. И еще – в любом случае, какое бы ты место не заняла в Париже – хотя я уверена в победе – но, подчеркиваю, вне зависимости от занятого тобою места, ты получаешь самый выгодный контракт на работу в нашем агентстве и – слушай внимательно – ты будешь играть главную роль в фантастическом фильме! Фильм финансируется концерном, съемки начнутся в сентябре!

Тут катер причалил к берегу, и Глаша только теперь с удивлением обнаружила, что они заехали так далеко от лагеря, которого даже не было видно за островом.

– Не удивляйся, Глаша, в "Страну чудес" ты уже не вернешься, – пояснила Ядвига Станиславовна.

– Как не вернусь? А как же Агата и Огонек? А мои родители?

– Родители твои все знают и желают тебе успеха. Подружкам ты можешь написать письмо, попрощаться. Можешь написать все как есть, они девочки надежные, не выдадут наши тайны, – разрешила Ядвига.

– А куда мы сейчас пойдем? – поинтересовалась Глаша.

– Ты будешь жить и готовиться к конкурсу на специальной базе нашего агентства, она здесь, неподалеку, – Ядвига Станиславовна махнула рукой в сторону леса.

– А вы? Вы и Алексей со мною будете?

– Нет. Алексей сейчас же поедет обратно в лагерь, на катере. А я провожу тебя до базы. С тобой будут заниматься мои помощницы.

Они долго шли по лесу, но Глаша, перегруженная ошеломляющими новостями, не чувствовала усталости, не замечала, как неудобно идти по лесной едва заметной тропке в танцевальных матерчатых босоножках на тонкой подошве и длинном платье. В голове девочки звучала легкая, но торжественная музыка, перед глазами носились неясные видения. Вот она, Глаша, в Париже. На ярко залитой огнями огромной сцене, с хрустальной короной победительницы на голове. А теперь Глаша идет по подиуму в Москве. И – огромный экран, а на нем – Глашино лицо, ее синие глаза… Ой, ее кто-то схватил за платье! Нет, это просто елочка зацепилась своими цепкими иголками за тонкую ткань. Жалко, осталась зацепка! А, впрочем, стоит ли жалеть это платье, когда завтра, а, может, уже сегодня, у нее будет целая куча самых модных, самых красивых нарядов!

…Как далеко все-таки идти! Но это необходимо, база ведь засекречена и туда нельзя подъехать на машине. Зато ее никто раньше времени не увидит, не сфотографирует, она станет для всех, как сказала Ядвига Станиславовна "новым чудом света из России".

– Стоп, Аглая, притормози, – скомандовала Ядвига ("Аглая" – полное имя, конечно, более пристало будущей звезде подиума, нежели скромное и немного простонародное "Глаша"), – мы уже почти пришли. Но я хочу сделать тебе сюрприз. Дай–ка, я завяжу тебе глаза.

Глаша, в предвкушении новых подарков судьбы, позволила завязать на голове шарф, закрывший ей глаза, и покорно пошла, ведомая за руку Ядвигой. Вот они идут по тропинке и траве, вот вступают на какие–то ступеньки… Скрипнула дверь. Даже сквозь шарф чувствуется, что в помещении совсем темно. Опять какой–то скрип… Еще дверь? Куда-то еще проходят. О, да это же лифт! Слышно, как разъезжаются его створки, в глаза – даже через шарф – бьет яркий свет. Глаша делает еще несколько шагов, повязка падает… Как красиво! Она в огромном зале, посреди зала – бассейн с голубой водой, вокруг бассейна – тренажеры, цветы, воздушные шары и большущие мягкие игрушки.

– Ты будешь жить здесь, на самом верхнем, третьем этаже. Вон там – твоя спальня, дальше – кабинет, там – столовая. На втором этаже расположены массажные комнаты, видео– и фотосалоны, спортивный зал. Там же живут твои тренеры. На первом этаже – вспомогательные помещения – кухня, склады, и прочее, – объяснила Ядвига Станиславовна.

– Как красиво! – восхитилась Глаша.

– А сейчас я познакомлю тебя с моими помощницами.

Только теперь Глаша заметила, что они в помещении уже не одни. Две одинаково стройные и высокие фигуры выступили из-за колоны и девочке вдруг показалось, что у нее троится в глазах. Женщины, которых Ядвига называла своими помощницами, были до удивления похожи на саму Ядвигу. Та же фигура, те же серебристо-белые волосы, такие же неправдоподобно зеленые глаза, одинаковые черты лица. Заметив изумление Глаши, Ядвига звонко засмеялась:

– Не пугайся, мы действительно очень похожи. Это мои родные сестры. Старшая – Цецилия, Цецилия Станиславовна, и младшая, ее можно называть просто Саломея.

Теперь Глаша увидела, что Цецилия, и вправду, явно самая старшая из троицы, а Саломея, напротив, значительно моложе Ядвиги, ей лет двадцать пять, не больше. По словам Ядвиги, Цецилия Станиславовна научит Глашу, то есть Аглаю, правильно подбирать макияж, духи, одежду и обувь, вести себя в обществе, отвечать на вопросы журналистов и жюри, будет давать девочке уроки сценической речи и актерского мастерства, разучивать роль из фильма. А Саломея будет учить Аглаю танцевать, двигаться, она станет спортивным тренером будущей мисс "Юность мира".

Ядвига Станиславовна, попрощавщись, ушла, ее сестры предложили Глаше принять душ, переодеться и поужинать. Только тут девочка поняла, как сильно она устала – устала не столько от праздника и долгой прогулки по лесу, сколько от того приятно-торжественного гула, который стоял весь день в ее голове и душе. Глаша послушно принимала душ, восхищалась джакузи, выбирала домашнее платье из огромной гардеробной, ела что-то вкусное и необычное. Потом легла в роскошной спальне на мягкую розовую кровать и моментально уснула. А утром так и не смогла вспомнить своего сна…



Первый день новой жизни Аглаи Петровой был насыщен интересными делами и приятными неожиданностями. С утра до позднего вечера чопорно-строгая Цецилия Станиславовна и подвижная веселая Саломея занимались с Глашей. Со стороны все это было похоже на игру – как будто маленькие девочки "возятся" с дорогой, очень красивой фарфоровой куклой. Аглаю кормили самыми любимыми, самыми вкусными и самыми дорогими кушаньями. Она примеряла потрясающе модные наряды, душилась дорогущими французскими духами. Будущая звезда подиума купалась в бассейне, играла в боулинг и теннис, занималась на тренажерах, парилась в сауне. Саломея делала подопечной массаж, а Цецилия – макияж. В видеотеке Глашу ждала большая коллекция кассет, и множество дисков, и масса компьютерных игр. Засыпала усталая Аглая с ощущением счастья и со сладкими думами о том, что счастье это будет долгим–долгим и, возможно, не кончится никогда.



Следующий день был похож на предыдущий. Требовательная Цецилия Станиславовна учила Аглаю отвечать на вопросы прессы и дала почитать сценарий фильма, в котором ей предстояло сыграть главную роль. Сценарий Глаше очень понравился – он был о сказочно прекрасной юной волшебнице, которая в борьбе с жутким старым колдуном спасала Вселенную.

Ощущение счастья не проходило, лишь становилось привычным, но от этого не менее приятным. Аглая освоилась в большом доме, ей здесь все нравилось, хотя кое-что казалось непривычным. Например, в доме вообще не было лестниц – только лифты. Впрочем, зачем "считать ступеньки", если можно с удобством проехать с этажа на этаж, да еще при этом полюбовавшись своим отражением в очередном модном прикиде во множестве зеркал? И еще в доме не было телефонов и выхода в Интернет на компьютере. И окна нигде не открывались. А за окнами виднелись клумбы, и луг, и речка, а за речкой – лес. И летали птицы, и пробегали по небу облака, а один раз сорвался мелкий дождик. Но стекла, видимо, были толстыми, и не слышно было птичьего щебетания, шороха деревьев, и даже дождевые капли не били в стекло и не оставляли на нем следов…

В доме, кроме Аглаи, Цецилии и Саломеи, похоже, никто больше не жил. Глаша вдруг подумала – а кто же здесь убирает, кто стирает белье и готовит обед? Но тут Саломея позвала ее на тренировку, и Аглая забыла о своих никому так и незаданных вопросах.



Сначала Глаша решила, что она просто соскучилась. По родителям – как там они без нее. По сестренкам – вот бы им порезвиться в таком чудном бассейне и поиграть во все эти игры. По Агафончику – он бы, наверное, визжал от восторга при виде огромного мягкого оранжевого слона и смешного зеленого ослика… Потом Глаша поняла, что дело не только в тоске по родным. Ей вдруг безумно захотелось выйти на улицу, пробежаться вон по тому лугу, искупаться в речке или хотя бы просто пошлепать босыми ногами по воде у берега. Но строгая Цецилия ответила на Глашину просьбу о прогулке категорическим отказом. Запрещено. Кем? Комитетом по подготовке к конкурсу. Почему? Запрещено, потому что это может привести к провалу. А хотя бы окно можно открыть, свежим воздухом подышать? Окна открывать запрещено, а воздух в доме свежайший, в нем установлены самые современные системы кондиционирования.

Глаша чувствовала себя капризной, избалованной девчонкой: у нее есть все, о чем может только мечтать любая девчонка ее возраста, а она хандрит и раздражается. Но ни хандра, ни раздражение меньше не становились. Наверное, из вредности характера, Глаше хотелось только того, что невозможно было иметь или делать сию минуту. Например, побегать по лестнице. Кстати, а почему в доме нет лестниц? Веселая Саломея ответила на этот вопрос шутливо – причуда архитектора. Странная причуда. А если вдруг отключится электричество и лифты перестанут работать? Как тогда спуститься на первый этаж и выйти из дома? Впрочем, Глаша даже не видела, как выглядит этот выход.

Воспользовавшись перерывом в занятиях, Глаша спустилась на лифте на первый этаж. Тут было не так красиво, как на втором и третьем, но все очень чисто и современно. Вот кухня. Интересно, кто здесь готовит? Даже запаха пищи не чувствуется. Тут, за железной дверью с надписью "Не входить! Высокое напряжение!", наверное, что–то, связанное с электричеством. Вот склады. Но где же входная дверь? Где выход на улицу? Странный, однако, домик! Но, что это? Кажется ее зовут? И Глаша побежала на требовательный призыв Цецилии Станиславовны.