| Сказки, повести, рассказы, истории для детей |
Сон Менаше
Исаак Башевис Зингер
Перевёл с английского Самуил Черфас
И. Б. Зингер - американский еврейский писатель польского происхождения, лауреат Нобелевской премии по литературе 1978 года. Писал он на языке идиш, но стал широко известен в авторизованных переводах на английский. Среди его большого наследия есть несколько сборников сказок для детей, одну из которых мы предлагаем вашему вниманию.
Менаше был
сиротой. Он жил со своим дядей Менделем – бедным стекольщиком. Дядя был таким бедным, что не мог прокормить и одеть даже своих детей. Менаше уже закончил хедер 1) и после осенних праздников должен был пойти учиться к переплётчику.
Он был страшно любопытный мальчик и начал задавать вопросы, едва первое слово сказал. Всё-то его интересовало: "А до неба далеко?", "А земля глубокая?", "А что там за краем света?", "А почему люди рождаются?", "А почему они умирают?"
Лето было в тот год жаркое и душное. Над селом висела золотая дымка, а солнце казалось маленьким, как луна, и жёлтым, как медь. Собаки бродили, поджав хвосты, голуби топтались посреди базарной площади, козы забивались под стрехи изб, жевали жвачку и трясли бородками.
Менаше поссорился со своей тёткой Двойшей и ушёл из дому, не пообедав. Было ему почти двенадцать лет. Лицо у него было длинное, глаза чёрные, а щёки впалые. Носил он рваный пиджак и ходил босиком. А всего богатства у него было – одна только трёпанная-затрёпанная, читанная-перечитанная книжка сказок, и называлась она "Один в диком лесу". Село, в котором он жил, как раз и стояло в лесу: лес был со всех сторон и говорили, что тянется он до самого Люблина. Пришла пора черники, то там, то здесь можно было полакомиться лесными ягодами. Шёл себе Менаше по лугам и пшеничным полям. Он проголодался, сорвал колосок пшеницы и пожевал зёрна. На лугу разлеглись коровы и так разомлели от жары, что ленились даже прогнать мух хвостом. Две лошади опустили головы друг дружке на круп и глубоко погрузились в свои лошадиные раздумья. А на гречишном поле мальчик прямо рот раскрыл от удивления, увидев ворону на рваной шляпе чучела.
Менаше вошёл в лес и стало прохладнее. Стройные и высокие сосны развесили на коричневой коре золотые ожерелья, солнечный свет струился сквозь их хвою. Долетал то голос кукушки, то стук дятла, то вдруг жуткий хриплый крик неведомой птицы.
Менаше осторожно ступал по мшистым кочкам, перешёл мелкий весёлый ручеёк, журчавший среди камушков, а лес был тих, но полон голосов и отголосков эхо.
Мальчик уходил в лес всё глубже и глубже. Обычно он метил свой путь камушками, но сегодня почему–то не стал этого делать. Ему было одиноко, разболелась голова, ослабели колени. "Может быть, я заболел, – подумал он. – Может быть, я умираю и скоро встречусь со своими папой и мамой". Он дошёл до черничной поляны, стал рвать ягодку за ягодкой и бросать себе в рот. Но голод не проходил. Среди черники росли цветы с одуряющим запахом. Сам не зная как, Менаше растянулся на лесной земле и уснул, но и во сне он всё шёл и шёл.
Деревья становились выше, запахи – сильнее, а большущие птицы перелетали с ветки на ветку. Садилось солнце, лес редел, мальчик вскоре вышел на широкую равнину, над которой раскинулось вечернее небо. Вдруг в сумерках замаячил замок. Менаше никогда не видел ничего прекраснее: крыша была из серебра, над ней возносилась хрустальная башня, а окна были во всю высоту его стен. Менаше подошёл к одному из окон и заглянул внутрь. В глубине он увидел свой собственный портрет в пышном наряде, какого у него никогда не было. А огромный зал был пуст.
"Почему здесь так пусто? – удивился Менаше. – И почему вдруг на стене висит мой протрет?" Мальчик на портрете казался совсем живым, будто с нетерпением кого–то ждал. Тут в стенах открылись двери, там, где их раньше вовсе не было, и в зал вошли люди: все в белом атласе, с молитвенниками в руках, а женщины – в дорогих украшениях. Менаше смотрел в изумлении: он узнал среди них папу с мамой, дедушку с бабушкой, а также других родственников. Ему захотелось броситься к ним, всех обнять и расцеловать, но путь преграждало оконное стекло и он расплакался. Тут его дедушка по отцу, Тобиас, отделился ото всех и подошёл к окну. Борода у старика была белой, как и его длинное одеяние, и казался он сразу древним и молодым.
– Почему ты плачешь? – спросил он.
Менаше слышал его слова, будто стекла и вовсе не было.
– Ты – мой дедушка Тобиас? – спросил он.
– Да, малыш, я – твой дедушка.
– А чей это замок?
– Это – наш замок.
– И мой тоже.
– Да – это замок всей нашей семьи.
– Дедушка, пусти меня сюда, – попросил Менаше. – Я хочу поговорить с папой и мамой.
Дедушка посмотрел на него ласково:
– Настанет день, и ты тоже будешь жить здесь с нами, но до этого дня пока далеко.
– Сколько же мне ещё ждать?
– Это – тайна, но ждать надо много-много лет.
– Дедушка, я не хочу так долго ждать! Я устал, я проголодался, я хочу пить. Впусти меня. Я соскучился по папе и маме, по тебе, по бабушке. Я не хочу быть сиротой.
– Мы всё знаем, малыш. Мы помним о тебе и любим тебя, мы ждём того часа, когда опять будем вместе. Только наберись терпения. У тебя ещё долгий путь впереди и не скоро ты придёшь к нам.
– Ну, пусти меня хоть на несколько минут!
Дедушка Тобиас отошёл от окна посоветоваться с другими родственниками, а потом вернулся и сказал:
– Ладно, зайди, но только на минутку. Мы покажем тебе замок и наши сокровища, а потом ты должен будешь уйти.
Дверь отворилась и Менаше вошёл в замок. Не успел он переступить порог, как голод и усталость словно рукой сняло. Он бросился к маме с папой. Они обнимали и целовали его, но не произнесли при этом ни слова. Ему показалось, что он вдруг стал совсем лёгким и поплыл в воздухе, а вся семья поплыла вместе с ним. Дедушка открывал дверь за дверью, и то, что оказывалось за ними, было каждый раз всё удивительней.
Первая комната была вся в полках с одеждой для мальчиков: штанишками, курточками, рубашечками, пальтишками. Менаше вспомнил, что всё это – его собственная одежда, которую он носил с самой колыбели. Он вспомнил все свои ботиночки, носки, шапочки, распашонки.
Открылась вторая дверь и он увидел все игрушки, что ему когда–то дарили: и оловянных солдатиков, которых купил ему папа, и скачущего клоуна (его привезла мама с ярмарки в Люблине), и свистульки, и гармошки, и мишку лохматого, которого принёс ему дедушка на Пурим, 2) и деревянную лошадку от бабушки Шпринцы на его шестой год рождения. Тетрадки, в которых он учился писать, карандаши и Библия – всё лежало здесь на столе. А Библия была открыта на заглавной странице, где Моисей держит священные скрижали, 3) Аарон стоит в духовном облачении, а вокруг них рамка с шестикрылыми серафимами. И он увидел своё имя в том самом месте, где ему надлежало быть.
Менаше не успел прийти в себя от удивления, как открылась третья дверь . За ней вся комната была полна мыльными пузырями, но они не лопались, как простые мыльные пузыри, а торжественно плыли, отражая все цвета радуги. И в одних отражались замки и сады, а в других – реки, мельницы, моря и горы, и много–много всяческих див. Менаше помнил, что все эти пузыри он когда–то выдул сам из своей трубочки, а теперь они зажили собственной жизнью.
Отворилась четвёртая дверь и Менаше вошёл в комнату совсем без вещей, но наполненную радостными звуками, смехом и песнями. Менаше услышал свой голос и песенки, которые он напевал, когда жил дома с папой и мамой, а также давно забытые голоса приятелей его игр.
Пятая дверь вела в большой зал. Здесь собрались все обитатели сказок, которые рассказывали ему на ночь. Были там Принцесса- на-горошине, Мальчик-с-пальчик, Али-баба и сорок разбойников, Великан-одноглаз, карлик, волочивший свою бороду по земле, двухголовый колдун Маркизет, оплетавший чарами невинных девиц и уносивший их в пустыню Содома и Гоморры.
Менаше едва успел рассмотреть их, как открылась шестая дверь, а за ней всё непрестанно менялось. Стены кружились каруселью, лошадка стала голубой бабочкой, а яркая, как солнце, роза – чашей, откуда вылетали кузнечики, золотые петушки и серебряные жаворонки. На серебряном троне о семи ступенях восседал сам царь Соломон, чем-то напоминавший Менаше. На голове у него была корона, а у ног стояла коленопреклонённая царица Шеба. Тут павлин расправил хвост и обратился к царю Соломону на древнем языке. Левиты в духовных облачениях играли на лирах, великаны размахивали мечами, эфиопские рабы верхом на львах подавали чаши с вином и блюда с гранатами. Менаше не сразу понял, что всё это значило, но потом догадался, что это были его сны.
За седьмой дверью он увидел мужчин и женщин, коней и коров, много совсем незнакомых ему предметов. Были они не такими ясными, как в других комнатах, а прозрачными и будто в тумане. На пороге стояла девочка с золотыми косами, ровесница Менаше. Он не видел её отчетливо, но девочка сразу ему понравилась.
Тут он в первый раз спросил дедушку:
– Скажи, что это такое?
И дедушка сказал:
– Это люди и предметы из твоего будущего.
– А где я сейчас?
– Ты в замке, у которого нет имени. Мы зовём его местом, где ничто не исчезает бесследно. Здесь ещё много чудес, но тебе пора возвращаться.
Менаше хотелось остаться в этом странном месте навсегда с мамой и папой, со всеми родственниками. Он с мольбой поднял глаза на дедушку, но тот покачал головой. Мама с папой, казалось, хотели и чтобы он остался, и чтобы он немедленно уходил. Они так и не произнесли ни слова, но подали ему какой-то знак, и Менаше понял, что стоит перед страшной опасностью. Наверно, он попал в запретное место. Мама с папой молча помахали ему на прощание и от их поцелуев лицо мальчика стало влажным и жарким. В тот же миг всё пропало: и замок, и родные, и девочка.
Менаше вздрогнул и проснулся. В лесу была ночь. На траву пала роса. Высоко над соснами сияла полная луна и мерцали звёзды. Менаше увидел над собой лицо девочки. Девочка была босая, в залатанной юбке, а её длинные косы отливали золотом в лунном свете. Она трясла его и говорила: "Вставай! Вставай! Поздно уже, нельзя в лесу оставаться!"
Менаше сел:
– Ты кто?
– Я пошла собирать ягоды и нашла тебя. Я хотела тебя разбудить.
– А как тебя зовут?
– Я – Шaннели, мы переехали в это село неделю назад.
Девочка показалась знакомой, но он не мог вспомнить, где её встречал. И вдруг понял, что это была та самая девочка из седьмой комнаты в замке, которую он видел перед самым пробуждением.
– Ты здесь лежал как мёртвый и я перепугалась, когда тебя увидела. Тебе что-то снилось? У тебя лицо было совсем бледное, а губы шевелились.
– Да, я видел сон.
– О чём?
– О замке.
– А какой это был замок?
Менаше не ответил, а девочка больше не стала спрашивать. Она протянула ему руку, помогла встать и они вместе пошли домой. Луна никогда не была такой светлой, а звёзды – такими близкими. Они шли, а за ними крались их тени. Вокруг трещали мириады сверчков и лягушки квакали людскими голосами.
Менаше знал, что дядя будет сердиться из-за того, что он вернулся так поздно, а тётка выбранит его за то, что он ушёл, не пообедав. Но всё это пустяки: ведь во сне он побывал в таинственном мире и встретил подругу. Они уже условились с Шаннели, что завтра пойдут вместе по ягоды.
В подлеске между грибов откуда ни возьмись появились человечки в красных пиджачках, золотых колпаках и зелёных сапожках. Они кружились в хороводе и пели песню, слышную лишь тем, кто знает, что всё на свете живо и ничто не исчезает бесследно во времени.
1) Хе'дер – еврейская религиозная начальная школа для мальчиков.
2) Пу'рим – еврейский праздник, отмечаемый в феврале–марте.
3) Скрижа'ли – каменные доски с написанными на них десятью божественными заповедями (по библейскому сказанию).
Предоставлено переводчиком, специально
для публикации на сайте «Солнышко»
Опубликовано 24 октября 2002 г.
|
|
|
