Сценка для двух актеров ЭМИЛЬ ИЗ ЛЕННЕБЕРГИ по мотивам одноименной повести Астрид Линдгрен в обработке Татьяны Поповой В нашем случае маму играла я, а дочка (ей тогда было 5 лет) - Эмиля. Из реквизита потребуется большая миска и что-нибудь хлопающее, изображающее крысоловку (мы использовали мыльницу в виде головы бегемота). (На сцену выходят мама и Эмиль. На сцене стоят два стула, выполняющие роль "кухни" и "окна, под которым спит папа".) Мама: Мы хотим вам рассказать историю, которая случилась лет сто назад с одним мальчиком из Швеции. Эмиль: Эту историю придумала и написала писательница Астрид Линдгрен - та самая, которая подарила всем нам Карлсона, Пеппи-Длинныйчулок и других замечательных друзей. Мама: Итак, перед вами - Эмиль, маленький сорванец и упрямец, вовсе не такой славный, как ты. Ему пять лет от роду, но силой он не уступает молодому бычку. Живет он на хуторе Катхульт, близ селения Леннеберга, что в провинции Смоланд, со своим папой, которого зовут Антоном Свенсоном, со своей мамой, которую зовут Альмой Свенсон, и маленькой сестренкой Идой. Эмиль: был у нас в Катхульте еще работник Альфред и служанка Лина. Теперь ты знаешь всех, кто жил в Катхульте. Правда, там жили еще две лошади, несколько быков, восемь коров, три поросенка, десяток овец, пятнадцать кур, петух, кошка и собака. Мама:Да еще Эмиль. С ним постоянно случались истории... Истории были разные, но кончались они для Эмиля одинаково - его запирали в столярную, где он обычно сидел в одиночестве и вырезал из ненужных кусочков дерева забавных деревянных старичков. Он их уже вырезал девяносто восемь. Эмиль: Старички так красиво расставлены на полках! Скоро их наверняка наберется целая сотня. Вот это будет настоящий праздник! Мама: Итак, сейчас - раннее утро, и только Эмиль уже встал. Он зачем-то направляется на кухню... Эмиль: У нас в кухне завелась крыса! Кто еще кроме меня сможет от нее избавиться? Эту крысоловку я поставлю возле норки у чулана... Нет-нет, пожалуй, это не годится. Стоит крысе высунуть из норки свой нос, она первым делом увидит крысоловку, заподозрит неладное и не даст себя провести. Пусть лучше крыса побегает спокойненько по кухне, а потом вдруг - бац, когда она меньше всего ждет, наткнется на мышеловку. Ой! Вот страх-то! А вдруг крыса окажется как раз у папиного стула, не найдет там крошек и начнет грызть папины пальцы? Нет уж, я позабочусь о том, чтобы этого не случилось. (Во время маминого монолога Эмиль проходит за стулья с "крысоловкой" в руках, потом ложится на эти же стулья "спать" и вскакивает при последних словах мамы.) Мама: Надо заметить, что папа Эмиля по утрам, когда еще все спали, любил посидеть на кухне босиком, попивая кофеек и наслаждаясь тем, что рядом нет Эмиля. Итак, Эмиль поставил крысоловку туда, куда обычно папа ставил свои ноги , а потом снова улегся спать, очень довольный собой. Проснулся он, когда во дворе уже рассвело от громкого вопля, доносившегося из кухни. Эмиль: Кричат от радости, видно, крыса попалась... (Во время следующего монолога мама наглядно "проигрывает" все свои действия, уводя Эмиля за стулья и т.д.) Мама: Но в следующую секунду в горницу вбежала мама. Вытащив сынишку из кровати, она зашептала ему на ухо: “Марш в столярку, пока папа не вытащил ногу из крысоловки. А не то тебе не сдобровать!” К обеду Эмиля выпустили из столярки и он узнал, что мама и Лина готовят на обед замечательно вкусную еду - пальты, такие большие темные хлебцы, фаршированные салом. Их готовят из крови и муки. Эмиль: Мама месила на столе в большом глиняном блюде кровяное тесто, а на плите кипела в чугуне вода. (Мама "месит" пальты в миске.) Мама: Скоро пальты будут готовы, да такие вкусные, что пальчики оближешь. Эмиль: Я съем восемнадцать! Мама: Так тебе папа и позволит! Эмиль: А где же он? Мама: Отдыхает. Выгляни в окно - и увидишь. (Эмиль "выглядывает" за стулья.) Эмиль: И правда. Надвинув на лоб свою широкополую шляпу, папа, как всегда, разлегся в траве. Обычно он отдыхает после обеда, но сегодня, как видно, изрядно устал. Мама: Да и как не устать, если чуть свет первым делом попадаешь в крысоловку. У папы так сильно болел пораненный в крысоловке палец, что он даже не смог надеть башмак. Эмилю стало очень стыдно, и он раскаялся в своей глупой проделке с крысоловкой. Эмиль: Чем бы мне порадовать папу? О! Он ведь обожает свежие пальты! Покажу-ка я ему тесто! Погляди-ка, папа! У нас на обед пальты! Мама: Папа отдвинул со лба соломенную шляпу и мрачно посмотрел на Эмиля. Видно, он еще не забыл крысоловку. Эмиль: Взгляни-ка! Ух ты, сколько кровяного теста! Мама: Эмиль высунул миску еще дальше из окна. (Эмиль хватает миску и "высовывает" ее в "окно".) И подумать только, вот ужас - он нечаянно выронил миску из рук, (Эмиль роняет миску) и она вместе с кровяным тестом шлепнулась прямо на папу, который лежал под окном лицом кверху. “Бу-бу-бу”… Эмиль: Только и вымолвил папа. Мама: Да, попробуй сказать что-нибудь еще, когда ты весь залеплен кровяным тестом! Папа медленно поднялся с травы и завопил так, что вопль его, сперва чуть приглушенный тестом, разнесся по всей Леннеберге. Мама схватила Эмиля за руку и опрометью бросилась с ним в столярную. Эмиль уселся там и вырезал своего девяносто девятого старичка. Тем временем маме пришлось изрядно потрудиться, отмывая папу. Эмиль: Мама усадила Лину тереть картошку, чтобы стряпать рагмунк - такие ватрушки с тертой картошкой. Как только папу немного отмыли, он отправился в поле косить рожь и за делом переждать, пока стряпают рагмунк. Тут-то мама и выпустила меня из столярной. Мама: Эмиль слишком долго сидел взаперти не двигаясь и почувствовал, что не мешает размяться. Он стал играть со своей сестренкой Идой в игру “ветер-ветрило”. Эмиль: “Ветер-ветрило” - это такая игра, которую я придумал сам. Надо со всех ног бежать по кругу и возвращаться на то же самое место, где началась игра: из кухни - в сени, из сеней - в горницу, из горницы - в кухню. Бежать надо в разные стороны, а встречаясь, надо тыкать друг дружке пальцем в живот и кричать: “Ветер-ветрило!”. (Эмиль носится вокруг мамы, которая при следующем далее монологе как бы играет Лину.) Мама: Эмиль и Ида веселились до упаду. Но когда Эмиль на восемьдесят восьмом кругу влетел как оглашенный в кухню, он налетел на Лину, которая с глиняной миской в руках как раз подходила к плите, чтобы наконец поставить в печь рагмунк. И представь себе, вот ужас-то - миска выскользнула у нее из рук! Как это произошло, никто не знает. Одно известно: все картофельное тесто угодило на голову папе Эмиля - голодный как волк, злой, он как раз в этот миг переступил порог кухни. Эмиль: “Бу-бу-бу!” - только и вымолвил папа. Да, попробуй сказать еще что-нибудь, когда ты весь залеплен картофельным тестом! Мама: Позднее Эмиль и Ида сложили что-то вроде маленькой присказки из этого его слова: “Бу-бу-бу-бу, наелся папа картофельного теста” или “Бу-бу-бу-бу, наелся папа кровяного теста” - любили повторять они, хихикая. Эмиль: Но тогда мне было не до смеха. Попробуйте догадаться сами, куда потащила меня моя мама и какой по счету деревянный старичок появился в тот день на полке в столярной. Составитель сценария: Татьяна ПОПОВА (г. Москва).